Боль...
... Женщина может выть... от боли... по-волчьи. Когда рушится её мир, созданный, как ей казалось, навсегда — прочно и нерушимо. Но он рухнул... в одночасье. И боль не помещается внутри, она выходит... по-волчьи... в небо. И нет такого угла, куда можно забиться, забыться, не чувствовать. Внутри всё черно. Ты сама становишься тем углом, забиваясь внутрь до самого дна... потом приходят мысли о таблетках... венах... мостах, как о возможности прекратить этот поток боли, не чувствовать н и ч е г о.
... Но ты должна прочувствовать всю боль... до последнего звука, стона, всхлипа, всю. Весь мир перестаёт для тебя существовать, только ты и боль, боль и ты. Кто кого? Душа выжигается изнутри до пепла, до безмолвия, до самоотречения.
... Но... время не стоит на месте, идёт. И видимо в душе оставался какой-то неприкосновенный, выстоявший клочок, который хотел жить.
... Любое пепелище со временем зарастает травой. Душа — та же земля. Зелёный цвет, цвет жизни, возрождения, цвет возможной радости.
... А где трава, там скоро зацветут цветы.
И на пепелище растут цветы.